Год назад, когда началась самоизоляция, у мамы нашли рак. Её отвезли в Москву на операцию. Там она лежала где-то до мая, а потом вернулась и началась легкая химия.
Я помню как тогда совсем не переживала. Почему-то знала, что всё будет хорошо и поддерживала маму морально как могла.
В январе, уже этого года, у мамы нашли метостазы и назначили более жесткую химию.
Помню, как тогда ревела и не могла понять, почему у меня плохое, ничем необоснованое предчувствие.
19-го апреля оно сбылось. Мамы не стало.
Вчера вроде поотпустило, а сегодня на отпевании слезы снова лелись градом.
Но, кажется, я еще до конца не осознала, что её больше нет, что больше никто не будет так переживать за меня и читать нотации про здоровье.
Я помню как тогда совсем не переживала. Почему-то знала, что всё будет хорошо и поддерживала маму морально как могла.
В январе, уже этого года, у мамы нашли метостазы и назначили более жесткую химию.
Помню, как тогда ревела и не могла понять, почему у меня плохое, ничем необоснованое предчувствие.
19-го апреля оно сбылось. Мамы не стало.
Вчера вроде поотпустило, а сегодня на отпевании слезы снова лелись градом.
Но, кажется, я еще до конца не осознала, что её больше нет, что больше никто не будет так переживать за меня и читать нотации про здоровье.
Удивительно, что в эти дни я получила поддержку от совершенно неожиданных людей.